Письмо из тюрьмы

Пять часов утра. Наконец собралась с мыслями и силами написать…

Сижу перед окном «в клеточку» на железном табурете, накрытом старой газетой с заголовком «Юлю осудят, но не посадят». Табурет накрыли газетой задолго до моего ареста, но я ничего не стала менять — пусть здесь все идет своим путем.

Камера примерно пятнадцать квадратных метров. Слева, извините, «параша», а справа мирно спят две мои соседки — симпатичные интеллигентные женщины — киевлянка и львовянка, которые ничего не имеют общего с местным контингентом. Типичные представительницы среднего класса, которые для коррумпированного режима являются символическими жертвами показушной борьбы с коррупцией.

Стены камеры обмазаны каким-то специальным белым раствором от тараканов, за окном кто-то громко и нецензурно ругается.

Напряженно стараюсь думать, что нахожусь в историческом легендарном месте для всех политически непокорных украинцев, поскольку именно здесь удерживали Первоиерарха Украинской греко-католической церкви Иосифа Слепого, именно здесь родился наш великий ученый Александр Богомолец, мать которого «народница» Софья Николаевна прежде была приговорена к десяти годам каторги. Многие другие непокорные режимам томились в этом СИЗО. Все это так, но исторические аналогии мало помогают в эти минуты…

СИЗО критически перегружено и, создавая этим перелимитом дискомфорт настоящим преступникам, мое тело живет отдельной от души жизнью… Оно ходит по темным вонючим подвалам со звенящими железными запорами в окружении впечатляющего количества вооруженных людей, ездит «автозаком», и обливается потом в бетонных мешках размером метр на метр с решеткой толщиной с руку.

Это только мое тело обыскивают и унижают, а душа, странным образом, живет своей жизнью — переплавляется и обретает новую суть — новой любви, новой веры, новой гордости и новых сил.

ЛЮБОВЬ

Качественно новая, которую я начала ощущать на грани физической боли. Рисунки детей и их любимые игрушки, вопреки тюремному режиму просочились в мою камеру. Цветы, купленные за последние гривны совсем неимущими людьми и принесенные на заседание суда.

Обычные честные люди, рискуя жизнью, бросаются под колеса «автозака», ночуют в палатках на улице под дождем и дулами ОМОНа, приезжают на митинги и пикеты, прорываясь через заградительные отряды ГАИ, сигналы машин в поддержку возле суда, миллионы человек, обращаясь к Богу с молитвами за своих детей и родных, называют мое имя и даже стихи заключенных и надписи поддержки на стенах тюремных дворов для прогулок — все это еще раз утверждает меня в готовности служить дорогим моему сердцу украинцам без всяких условий и дивидендов так как смогу и там, где смогу.

Это не клятва и не присяга. Это моя группа крови, моя ДНК, содержание всего, что я пытаюсь делать, возможно, с ошибками, но выкладываясь на все сто.

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Это слово уже давно затерто и дискредитировано. Словосочетание «ответственность политика» превратилось в оксюморон. Неподдельную ответственность государственного деятеля перед народом невозможно создать только правильными законами и страхом наказания.

Настоящая ответственность — это прежде всего состояние души, внутренняя нравственная самоцензура. Эту ответственность я почувствовала в полную силу, когда узнала, сколько людей (а главное, каких людей!) обратилось в суд с просьбой вернуть мне свободу и поручились за меня.

Главы почти всех украинских религиозных конфессий; выдающиеся украинцы, которые всю жизнь посвятили борьбе за независимость Украины; настоящие Герои Украины, а не те, которые при Кучме успели купить это звание за немалые деньги; легендарные политзаключенные советских времен; диссиденты 60-х; известные всему миру писатели, которые для патриотических украинских душ уже давно стали живыми легендами; знаковые дипломаты; настоящие журналисты, которые никогда ни под кого не подстраивали свой голос; выдающиеся певцы и музыканты, спортсмены, врачи, учителя, шахтеры, металлурги, аграрии.

Часть людей, которые сейчас за меня поручились, на последних президентских выборах были «против всех». Возможно, ошибки, которые я допустила как политик, как человек, были значимы для принятия ими такого решения.

Извините меня, дорогие моему сердцу люди, если я где-то не додумала, не доработала, или что-то сделала ошибочно. Двойные стандарты никогда не жили в моей душе и никогда не будут жить. Те, кто сегодня пытаются со мной расправиться, это хорошо знают. Поэтому и травят.

Спасибо всем, кто за меня поручился. Каждая подпись и каждое ваше слово поддержки, ваше доверие и ваше прощение — все это и есть для меня непоколебимым фундаментом моей моральной ответственности на всю мою жизнь перед каждым из вас, перед каждым украинцем. Это чувство несопоставимо сильнее любой формальной ответственности, прописанной в законах.

НАДЕЖДА

Первый день в суде после ареста. Каждая клетка пропиталась тюремным смрадом и после СИЗО даже электрический свет в зале суда вообще выглядит, как солнце. Нахожу силы не проявить слабость ни одним взглядом и ни одним движением.

В зале родные лица и родные глаза полны боли и решимости. Но когда я увидела Бориса Тарасюка, Анатолия Гриценко, Славу Кириленко, Арсения Яценюка, Николая Катеринчука, всех самооборонцев, Юрия Кармазина, представителей здорового крыла «Нашей Украины», когда узнала, что Виталий Кличко прервал свои тренировки и вернулся в Украину вести главный бой за свободу и демократию, я поняла, что НАДЕЖДА есть …

И если мое заключение — это своеобразная плата за объединение оппозиции, то … во всем, что делает Господь, есть смысл, который мы пока, возможно, не понимаем.

Я благодарю вас, дорогие мои коллеги, за то, что вы сегодня рядом. Сейчас я уже знаю, что у нас все получится и не только в этом тесном дворе на Крещатике, 42, а в стратегической перспективе Украины.

Нет таких позиций, какие бы я не уступила ради нашего единства, нет таких условий, которых бы я не приняла ради возможности действовать сообща. Объединение оппозиции начнет процесс поляризации общества на МЫ и ОНИ.

МЫ — это все, все, все, кто никогда не сможет воспринять бездуховность, антиукраинскость, несвободу, несправедливость и клептократию режима.

ОНИ — это сумасшедшие, которые верят, что на президентских выборах приобрели Украину без народа, без воли, без души, как частный бизнес для семьи.

ОНИ — это плохая шутка Господа с «венками», «елками», «межгорьем» и «братвой».

МЫ и ОНИ — это тот единственный жизненно важный «раскол», который надо приветствовать, который позволит мобилизовать всех и через год «ИХ» отправить назад в прошлое и надежно замуровать ту нору, из которой они периодически выползают. Только так мы сможем получить возможность построить настоящую европейскую страну и построим — у меня нет в этом никаких сомнений.

ГОРДОСТЬ

Сегодня это новая гордость за мою команду. Не ту, которая лезла во все двери и окна, когда я работала в правительстве, а ту, которая сегодня сжав зубы под дулами ОМОНа, под политическими уголовными делами держит последнюю линию фронта перед установлением диктатуры. Держит без админресурса, без кулуарных договоренностей, без денег, без доступа к ТВ, без двойных стандартов…

Моя обескровленная режимом команда и является сегодня главной политической армией, которая сохраняет шанс для страны. Когда я вижу их красные от недосыпания глаза, бледные от эмоций лица, наблюдаю как в таких условиях они стали спина к спине и в условиях военной дисциплины держат строй, и еще наносят удары по диктатуре, как в Украине, так и за ее пределами, я чувствую ГОРДОСТЬ за них — которых критикуют, провоцируют, пугают, подкупают, но не могут сломать ни морально, ни политически.

УВЕРЕННОСТЬ

Теперь я уверена, что западное мировое демократическое сообщество не оставило Украину один на один с угрозой диктатуры. Утверждение экспертной среды, что Украину обменяли в больших геополитических договоренностях, не соответствует действительности. Мы НЕ ОДНИ перед лицом постсоветских вызовов.

Меня приятно поразила мощная, действенная и искренняя реакция мира на преследование оппозиции в Украине. Нас — Украину — поддерживают, нам желают добра, свободы и справедливости.

Я благодарна мировой демократической общественности, всем лидерам Европейского Союза, лидерам и политикам демократических стран, своим коллегам по Европейской народной партии, украинской диаспоре по всему миру, неправительственным и правозащитным организациям, евродепутатам, дипломатам, экспертам за их веское слово, за их позицию, за защиту Украины. Верю, что вы все поможете Украине подписать и ратифицировать Соглашение о политической ассоциации с ЕС.

Сегодня на грани международной изоляции не Украина, а Янукович и его кланы. Они уже могут начать отдавать свои загранпаспорта кенгуру с Межгорья. Потому что, мне кажется, у этих животных скоро останется больше шансов быть принятыми в мире, чем у их хозяев.

РАДИ ЧЕГО?

Зачем мне все эти испытания? Такой вопрос мне задают некоторые люди. Они советуют договориться с режимом, признать Виктора Януковича законным Президентом Украины, встать перед потешным судом и назвать их уполномоченного в суде «Ваша Честь».

Еще советуют эти люди попросить у Януковича для себя свободы и права на нормальную жизнь, пообещать уйти из политики и не мешать им насиловать нашу Святую землю.

Мне до мельчайших подробностей известно, как Янукович ежедневно управляет процессом расправы, и что у него нет никаких моральных или рациональных ограничений в действиях, которые гарантируют ему сохранение власти.

Люди, которые советуют мне такие примитивные вещи, не понимают, что мне ничего не нужно от Януковича и его шайки. Моя Свобода и моя Вера со мной, далеко за пределами этой вонючей тюремной камеры.

Один мой близкий друг часто у меня спрашивает словам Шварца: «Кто ты — рыцарь или прохожий? Если прохожий, то иди себе с Богом. Если рыцарь, выходи на бой…». На этот вопрос я давно дала себе ответ.

Через мутное стекло тюремной камеры довольно трудно что-то разглядеть, в частности и «светлое будущее», но я имею свой Символ Веры в Украину, который уже давно дает мне настоящую цель и истинный смысл жить, дает силы, но об этом я напишу вам в следующем письме.

Сейчас я за решеткой, но я всем сердцем рядом с вами.